наш друг Адам безнадежно влюблен. безнадежно и безответно. приехал сегодня весь на взводе, с бутылкой в руке. вошел молча, взял чашку с пакетиком чая, залил его вином, выпил залпом, сел посреди комнаты и говорит: "любовь, дорогие мои друзья, когда-нибудь меня доконает. вот все мрут от рака, СПИДа, старости, в следствии аварий или насилия, а я, к всеобщему удивлению, от любви". Марк сел рядом с ним, похлопал по плечу и отпил пару глотков с бутылки. так и сидели они, как двое странствующих на вершине огромного холма и наблюдали заход солнца через заляраное красками окно. Адам повествовал о том, что его возлюбленная, худощавая рыжая девчушка с курносым носом и карими глазами, оказывается, на стороне черных. наверняка, тоже из-за большой любви к их лидеру. он, как мне казалось с этой то высоты, нахально красив и смех у него раскатистый. он и сам чернявый, высокий, всегда в кожанной куртке и какой-то браслет у него на руке звенит. Адам даже это готов простить своей возлюбленной. и даже сейчас считает своим долгом защищать ее. говорит: " вот если добро восторжествует, а она останется на черной стороне, я не знаю, как мне жить в этой мирной стране, ведь война непременно начнется во мне самом".
Адам поэт. он воспевает любовь и свои страдания за нее. я это принимаю, но понять не могу. не такая я. погубишь ты себя, Адам, погубишь. а нам рыдать.
- Search
- Favourites
- Tags
- Subscriptions
- Subscribers
- Friends
- Archive
- и если есть лоб - будут шишки
0
Raydo
Вышел на перерыве подышать воздухом после дождя.
Полышал. Начал напевать.
И тут на стол, рялышком, села синица и давай чирикать со мной.
Я охренел и почувствовал себя диснеевской принцессой.
Эта пташка спасла мой день)
Полышал. Начал напевать.
И тут на стол, рялышком, села синица и давай чирикать со мной.
Я охренел и почувствовал себя диснеевской принцессой.
Эта пташка спасла мой день)
try-la-la
хочу лежать, положив голову кому то /большому, теплому и вызывающему доверие/ на колени и чтобы этот кто то смотрел на меня сверху вниз и гладил по волосам.
хочу.
хочу.
acedia
попутчики в моей жизни постоянно сношаются со скукой и ленью.
я представить не мог, что семнадцатилетние станут эмоциональными импотентами, которые укрылись под машинной покрышкой, и беспокойно корпят над новыми и новыми конспектами.
сексуальность, которой должно пылать младое тело, заключена в ежовые рукавицы апатии и усталости.
скинув гору ненужной бумаги, все несутся к монитору и с натуральным сладострастием дрочат на уродские пиксели.
нет, подростки давно не трахаются, а если и трахаются, то потом живо хватают мобильники, дабы запечатлеть в какую забавную рожицу растеклась по животу сперма.
трахаться вообще стало не модно.
это сложно, слишком сложно для тепличных, выращенных под сводом вай-фай волн.
людям стало неинтересно знакомиться.
людям стало неинтересно все.
-чувак, ты же понимаешь, что твоя профессия не востребована в россии?- хлопает меня по плечу приятельница.
-дело не в россии, скоро я вообще не потребуюсь.мы будем жить в спорах, как бактерии, которые переносят неблагоприятные условия.
в полупьяном бреду, когда животное начало протискивается между решеток благоразумия и порядочности, мы вдруг вспоминаем про голод, про похоть, про жажду открытий, про тлеющую силу.
мы уверенно приближаемся к объекту минутного вожделения, отвратительно флиртуя.
наш объект, накаченный водкой из атака, дает добро на соитие, и мы, словно новоиспеченный жених в брачную ночь, несемся на ложе любви и страсти.
эта безапелляционная беспомощность в повседневной жизни соблазняет нас бутылкой коньяка, продает истинное лицо за бумагу, заработанную в смоге косности.
плодитесь, двадцатипятилетние, рожайте!
нас, семнадцатилетних, не спасут даже импортные ультратонкие кондомы, тентакли и плетки, не спасут новые отверстия, в которые можно что-то запихать и получить удовольствие.
наш главный враг стал любовником и другом.
мы усаживаем на колени стагнацию и кормим ее свежим виноградом, заботливо поглаживая.
pirazok
Меня поражают цвета, поражают линии и тени. Изображение -это обман. Все иллюзии. Линии иллюзии. Мир иллюзорен.
Ничего этого нет в чистом виде и никогда не было.
Ничего этого нет в чистом виде и никогда не было.
Frecklesmile
Помню яркий момент.
Мы выполняли какое-то задание, это было связано с магией. Мой друг, он же напарник, как-то непомерно сильно меня оскорбил, разозлил, задел за живое, и мне очень хотелось влепить ему пощечину. Я носилась по всему залу, а это было что-то вроде элитного кафе, и искала его с вполне определенной целью и чешущимися руками, зная, что он мог перевоплотиться.
Увидев одну крайне подозрительную девушку с карими глазами, я, в полной уверенности, что это мой дружок, наотмашь залепила ей пощечину. От удивления она даже не разозлилась, и до меня быстро дошло, что напарником тут и не пахнет. Пожалела, немного струхнула, начала извиняться… А потом недолго думая с ухмылкой на лице подставила левую щеку. В ее глазах вспыхнули огоньки задора, и началооось… Она дала мне пощечину, затем другую, уворачиваясь, я кинула в нее едой с одного из столиков, мы свернули пару стульев… Нам было очень весело. Пришлось выйти во двор, чтобы не снести к чертям заведение, и продолжить там. После получаса драки, запыхавшиеся и усталые, мы валялись на траве и смеялись.
Напоследок девушка сказала мне, что ТАК с ней еще никто не начинал знакомство и она это запомнит. И, если что, я знаю, где ее найти. В этот момент я поняла, что мы с ней были знакомы когда-то давно и не здесь. Подумала, что не знаю ее имени, но пускай так и останется.
Она обняла меня и ушла.
Мы выполняли какое-то задание, это было связано с магией. Мой друг, он же напарник, как-то непомерно сильно меня оскорбил, разозлил, задел за живое, и мне очень хотелось влепить ему пощечину. Я носилась по всему залу, а это было что-то вроде элитного кафе, и искала его с вполне определенной целью и чешущимися руками, зная, что он мог перевоплотиться.
Увидев одну крайне подозрительную девушку с карими глазами, я, в полной уверенности, что это мой дружок, наотмашь залепила ей пощечину. От удивления она даже не разозлилась, и до меня быстро дошло, что напарником тут и не пахнет. Пожалела, немного струхнула, начала извиняться… А потом недолго думая с ухмылкой на лице подставила левую щеку. В ее глазах вспыхнули огоньки задора, и началооось… Она дала мне пощечину, затем другую, уворачиваясь, я кинула в нее едой с одного из столиков, мы свернули пару стульев… Нам было очень весело. Пришлось выйти во двор, чтобы не снести к чертям заведение, и продолжить там. После получаса драки, запыхавшиеся и усталые, мы валялись на траве и смеялись.
Напоследок девушка сказала мне, что ТАК с ней еще никто не начинал знакомство и она это запомнит. И, если что, я знаю, где ее найти. В этот момент я поняла, что мы с ней были знакомы когда-то давно и не здесь. Подумала, что не знаю ее имени, но пускай так и останется.
Она обняла меня и ушла.
Eteet
Обещанный пост с цитатами из романа "Волхв" Джона Фаулза
"Я был слишком молод, чтоб понять: за цинизмом всегда скрывается неспособность к усилию - одним словом, импотенция; быть выше борьбы может лишь тот, кто по-настоящему боролся."
"Любой из нас - остров. Иначе мы давно бы свихнулись. Между островами ходят суда, летают самолеты, протянут провода телефонов, мы переговариваемся по радио - все что хотите. Но остаемся островами. Которые могут затонуть или рассыпаться в прах."
"Мы чувствуем, что наш мир существует, только потому, что тысячи таких же миров погибают при вспышке сверхновой… могло не быть, но есть."
"Вымирают не только редкие виды животных, но и редкие виды чувств. Мудрец не станет презирать людей прошлого за то, что те многого не умели; он станет презирать себя, ибо не умеет того, что умели они."
"Клятвы, что не требуют клятв в ответ, также принадлежат к сонму вымерших чудес..."
"Любовь - это тайна, пролегшая меж двумя людьми, а не сходство двоих."
"- Какое прекрасное слово.
- Бесповоротное. "
"Ибо религиозный инстинкт - воистину тот инстинкт, который дает нас способность определить, что именно породило ту или иную ситуацию."
"Вы мне не верите. Считаете меня садистом. Ничего похожего. Я - реалист."
"… дважды оплакивают одно и то же лишь экстраверты;..."
"Чем глубже вы осознаете свободу, тем меньше ею обладаете."
"Всякая смерть - неизлечимая рана для жизненной полноты; всякая смерть - неутомимая боль, неизгладимый грех, неизбывная горечь; искрящийся локон на ладони скелета."
"Так что улыбка - вовсе не способ проявить свое отношение к миру, но сосредоточие жестокости мира, жестокости для нас неизбежной, ибо эта жестокость и существование - разные имена одного и того же."
"Любой из нас - остров. Иначе мы давно бы свихнулись. Между островами ходят суда, летают самолеты, протянут провода телефонов, мы переговариваемся по радио - все что хотите. Но остаемся островами. Которые могут затонуть или рассыпаться в прах."
"Мы чувствуем, что наш мир существует, только потому, что тысячи таких же миров погибают при вспышке сверхновой… могло не быть, но есть."
"Вымирают не только редкие виды животных, но и редкие виды чувств. Мудрец не станет презирать людей прошлого за то, что те многого не умели; он станет презирать себя, ибо не умеет того, что умели они."
"Клятвы, что не требуют клятв в ответ, также принадлежат к сонму вымерших чудес..."
"Любовь - это тайна, пролегшая меж двумя людьми, а не сходство двоих."
"- Какое прекрасное слово.
- Бесповоротное. "
"Ибо религиозный инстинкт - воистину тот инстинкт, который дает нас способность определить, что именно породило ту или иную ситуацию."
"Вы мне не верите. Считаете меня садистом. Ничего похожего. Я - реалист."
"… дважды оплакивают одно и то же лишь экстраверты;..."
"Чем глубже вы осознаете свободу, тем меньше ею обладаете."
"Всякая смерть - неизлечимая рана для жизненной полноты; всякая смерть - неутомимая боль, неизгладимый грех, неизбывная горечь; искрящийся локон на ладони скелета."
"Так что улыбка - вовсе не способ проявить свое отношение к миру, но сосредоточие жестокости мира, жестокости для нас неизбежной, ибо эта жестокость и существование - разные имена одного и того же."